Павел Кучер - Переэкзаменовка [СИ. незаконченное]
- Сам придумал или набрехали? - куда и сонная нега девалась! Ноги на ширине плеч, руки в боки, из глаз искры. Тон такой, что чувствую, за утвердительный ответ можно схлопотать... Взбодрилась!
- По телевизору передача была, несколько раз повторяли. И в газетах...
- А-а-а! – успокоилась. - Телевизором вам знатно головы морочат! Сами не понимаете, что он за дрянь.
- Тогда, что неправда? Специальный лагерь для фронтовиков-инвалидов или, что они нищенствовали?
- Ложь то, что они были фронтовики! Человек, который сам стрелял-убивал, в атаки ходил и страх на войне оставил, милостыню просить не может. Никогда! Он скорее с голоду подохнет! – смягчилась. - Это как раз то, что я тебе говорила. Словами доказать нельзя. Только самому, из души почувствовать. Лично. Или, тоже лично, по соседям и родне заметить, которые ярко другими, навечно гордыми с войны пришли...
- Аня, лагерь-то специальный точно был. И нищие были, причем, именно те, кто без рук и без ног по поездам и базарам, на форме военными орденами звеня, Христа ради кусок хлеба просили, - ага, съела?
- Дим, а ты бы головой подумал, зачем специальный лагерь понадобился именно для этих инвалидов? Почему все остальные увечные сидели по обычным кутузкам? - зло это у неё выговорилось, с подвохом.
- Мало ли... Подлость свою диктатор от людей прятал. Калеки за него жизнь отдавали, он их... Чего?
- Глупость ляпнул! Веришь тому? - елки! Ощерилась, вот-вот укусит!
- Аня, ты что, сталинистка? - осеклась, удивленно моргает глазищами. - Ой, я забыл, что вы не наши...
- Это ты глупый, - уперлась руками в стол. - Ваш Сталин добрый. Он жадных дураков от смерти спас! За ношение чужих боевых наград во все времена насмерть убивали. В тюрьме и подавно. Нельзя их было в общие лагеря сажать. Но и на воле их оставить было нельзя, фронтовики-то домой возвращались. Их сами поубивали бы... наверное... К моменту организации того лагеря, думаю, вовсю начали. Если кто настоящий фронтовик, то фальшивого он сразу узнает. Озвереет! Ветеран на паперти - абсурд. Оттого и спохватились.
- Хочешь сказать, нищие тупили, что со смертью играют? Раз не воевали? Мало ли где человек может травму получить... Гм... Вроде наших ряженых "чеченцев" на вокзалах получается...
- Ну да, - воодушевилась. - О чем толкую! Штатским эффект объяснять попусту - не врубаются... Пока ваши мужики на фронте дрались, в тылу этим "инвалидам войны" подавали хорошо... последнее. Кто знал? Им тыловики верили. У вас-то войны редко... Это здесь постоянно стрельба или набеги. Четко знают, чем воин, крови хлебнувший, от мирного пейзанина отличается. Хотя, вот ты же через руки уже чуть понял? - прислушался к своим ощущениям... Черт его знает? Замнем... Собственно, я в нищие никогда и не рвался...
- Тогда значит, я, как ветераны, по присутственным местам скандалить буду? Справедливость хотеть?
- С наганом в руках? – смеется. - Вряд ли. Тебе противно будет... Наши не просят... Как дядя Вася!
Встали факты рядком в голове на полочку. Дядя Вася да, справедливости не ищет, он её утверждает. Силой. Через турникеты-загородки просто перешагивает, а слуг народа... учит ходить по шнурку. Запомним.
- Чего же тогда эти твои суперкрутые фронтовики коммуниста Жданова в блокаду не пристрелили?
- За что?
- Посреди страшной голодухи зимы 1942 года он тайные пиры в Смольном закатывал, а после, чтобы вконец не разжиреть, вокруг того же Смольного на лыжах бегал. Спортом занимался... Э-э-э... Ты чего?
Если бы взглядом можно было испепелить, я бы уже дымился кучкой золы. Блин, пигалица, а смотрит "сверху вниз", хотя реально "снизу вверх". Плохо смотрит. Исключительно плохо! Прокололся я в чем-то.
- Ты хоть раз в жизни голодал по-настоящему? - с брезгливым презрением, а только что жалела...
- Какое это имеет значение? Современники же писали! Иждивенцам по 125 граммов хлеба, а этому, толстому, пирожные и деликатесы от пуза. Да я его рожу на фотографиях видел - щеки на плечах лежат!
- Дима, - села на лавку и пальцами по столу дробь выколачивает. Волнуется? - Отчего люди с голоду пухнут? Отчего они вообще пухнут? Ты хоть одного человека, опухшего с голоду, своими глазами видел?
- Откуда? Да че ты ко мне прицепилась? В натуре Жданов толстый был. Значит, обжирался. Я думаю...
- Ясненько, - прекратила барабанить, уперла в меня палец, как пистолетный ствол. - Запомни и больше никогда не забывай! Если знаешь точно, говори. Если видел и понял лично, говори. Но, если повторяешь за другими, очень много думай и проверяй... А ещё умнее, молчи. Потому что это чужой опыт, не твой... А то нарвешься. У нас с болтунами не по делу просто. Первое предупреждение и... - характерное движение.
- Тьфу! - испортил вечер. Собственным длинным языком испортил... Напрочь. Пригрелся!
- Не плюйся, сам виноват! - снова по столу пальцами барабанит, словно адреналин выколачивает. - Ты сказал то, что лично голодавший человек никогда бы сказать не посмел. Не зная... Не понимая... Не думая...
- Аня, - надо срочно сделать виноватый вид, - я действительно не понимаю, как это можно отличить. Честно! - барабанная дробь обеими руками разносится в тишине кухни как раскаты далекого грома... - Ну?
- Запах! - неожиданно шмыгает носом. - Когда очень кушать хочется, любая еда пахнет за версту, аж с той стороны реки, - опять шмыгает, своим опытом делится? Твою мать! Я уже забыл, откуда и кто со мной тут чаи гоняет. - Голодный человек еду почует, как ни прячься, - пауза, тянет носом слезы. - А та скотина, что лжу придумала - дура. Сама всегда ела досыта. Поверить ей могли только ослы, кто никогда голодным не был. Вроде тебя... Не вздумай свою байку про тайные пиры посреди смертного голода Ленинградской блокады кому-нибудь из наших в реале пересказать - убьют. За дело! Запомнил? - аж холодом пахнуло...
Срочно меняем тему! Немедленно! Гадский дух, что за люди! Словно по минному полю с ними идешь. Приятно, понятно, удобно и бац! Потупился стеснительно. Снова поднял глаза - пялится по-старому. Черт! О чем до этих пирожных разговор был? О ветеранах? О войне? О стрелковой подготовке? Во! О ней, точно! Мотивированно, будто сейчас вспомнил, добываю из кобуры (действительно удобно тянуть, легко) наган и начинаю совать в каморы патроны. Вроде как дал работу рукам и дело делаю... Слежу! Смягчилась чуток.
- Ну и что делать с этим отстойным "леволюционным револьвертом", когда-если наши менты ко мне с обыском нагрянут? Неужели, отобьюсь? После ваших учений? Или мне для опыта ещё покойник нужен?
- У ментов тренировочная норма расхода патронов 60 штук в год. И "привычки сторожа", - ну, слава богу, изволила, хоть кривенько, улыбнуться. - Без ритуальных криков, передергивания затвора и досылания патрона ментам их рефлексы в тебя попасть не дадут. Плюс, страх отчитываться за пальбу без оснований.
- Ик... - на полном серьезе инструктирует? Как хочешь, так и думай. - А мне что, рефлексы помогут?
- А у тебя "постоянная запись" и привычка сначала стрелять, потом смотреть, в кого стрелял... скоро выработается, - совсем хорошо улыбнулась, как раньше. - Обеспечим! Ты нам нужен. И ничего не бойся... Тело действует быстрее головы, но верно. Само себя бережет. В спорном случае разберемся... Не парься ерундой. Кроме владения "стволом", нужна мотивация. Кураж. Ты ощутишь. А там, помощь подоспеет...
Гм... Оно верно. Защитная реакция или тренируется, или подавляется. Если же подавляется, то возникает стресс. Страх, депрессия... Надо, хочется... а нельзя. Унижают - терпи. Начальство оскорбляет - тянись в струнку молча. Гы. Оригинально! Если не подавлять (как на фронтовой передовой), то получается, гм, боец. Если подавлять, вооруженный баран. Сколько в тире не тренируйся, а боязни первым применить оружия не перебить. Как покойный генерал Лебедь шутил? "Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним! Чтобы выстрелить последним, надо стрелять первым!" Будто в детстве... игра "в войнушку". Почувствуй себя "их высокоблагородием"... Или товарищем? Один фиг. Либо пистолет - продолжение руки, либо...
- Чересчур просто у вас выходит. Раз-два, и вылупился свободный гражданин, - открывает рот, хочет возразить. - Да я верю! Почувствовал! Только логика параллельная... Личная свобода - это право стрелять? Тогда к чему милиция? - угум, я-то знаю... Кто же нас бедных-безоружных гонять и штрафовать станет?
- Милиция - вооруженное население. Тебе милиция уже не нужна. Раз сам себя защищаешь, - аж три раза! Попробуй объяснить это самим ментам...
Черт, черт и черт! Петька говорил, что готов стрелять, если прицепятся. Пропустил мимо ушей. Уй! В пот запоздало бросило... Он бы точно стрелял! А я, после всего? Наверное... Руки сами сработают!
- И зачем мне, простому человеку, рефлекс профессионального убийцы?
- Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой! - с пафосом декламирует. И добавляет. - Ваш Иоганн Вольфганг Гёте это сказал. Чуть расслабишься, кто-то сядет на шею. А встать прямо уже не дадут! Будут давить, давить, давить... Про планы ввести 12-ти часовой рабочий день слышал?
